Твитнуть
В последнее время так называемые деятели культуры пытаются убедить общество, что разговор о Великой Отечественной войне следует вести новым языком, так как старые книги, фильмы для молодёжи скучны.
К тому же там никак не освещается тема животной похоти на войне, которая, как нам известно от Никиты Михалкова и Фёдора Бондарчука, в боях имеет главнейшее значение. К тому же старые советские картины очень плохо раскрывают тупость солдат Красной армии, гуманизм эстетов вермахта и, наконец, проявления сверхъестественной силы, которая и определила победившую сторону в войне.
Но есть вещи, которые очень плохо переводятся в формат 3 D. Есть вещи, которые вообще не получается трактовать как-то по новому, потому что это свидетельства тех, кто погиб на войне, значение и смысл которой сегодня пытаются переиначить.
С 1963 по 1990 годы в Советском Союзе выдержала 8 изданий книга "Говорят погибшие герои". В ней собраны последние письма, записки тех, кому не суждено было дожить до Победы. Многие из этих записок находили через много лет, находили почти случайно, обнаруживали при перезахоронении на останках погибших.
Есть там письма героев, чей подвиг вошёл в учебники, есть краткие записки солдат, сделанные за минуту до их гибели.
А вот это письмо было найдено после освобождения маленького города Лиозно в Белоруссии. Жёлтый прошитый нитками конверт нашли, разбирая кладку разрушенной печи. Это последнее письмо 15-летней девочки Кати Сусаниной, обращённое к её отцу:
"Март, 12, Лиозно, 1943 год.
Дорогой, добрый папенька!
Пишу я тебе письмо из немецкой неволи. Когда ты, папенька, будешь читать это письмо, меня в живых не будет. И моя просьба к тебе, отец: покарай немецких кровопийц. Это завещание твоей умирающей дочери.
Несколько слов о матери. Когда вернешься, маму не ищи. Ее расстреляли немцы. Когда допытывались о тебе, офицер бил ее плеткой по лицу. Мама не стерпела и гордо сказала, вот ее последние слова: «Вы, не запугаете меня битьем. Я уверена, что муж вернется назад и вышвырнет вас, подлых захватчиков, отсюда вон». И офицер выстрелил маме в рот...
Папенька, мне сегодня исполнилось 15 лет, и если бы сейчас ты встретил меня, то не узнал бы свою дочь. Я стала очень худенькая, мои глаза ввалились, косички мне остригли наголо, руки высохли, похожи на грабли. Когда я кашляю, изо рта идет кровь — у меня отбили легкие.
А помнишь, папа, два года тому назад, когда мне исполнилось 13 лет? Какие хорошие были мои именины! Ты мне, папа, тогда сказал: «Расти, доченька, на радость большой!» Играл патефон, подруги поздравляли меня с днем рождения, и мы пели нашу любимую пионерскую песню.
А теперь, папа, как взгляну на себя в зеркало — платье рваное, в лоскутках, номер на шее, как у преступницы, сама худая, как скелет,— и соленые слезы текут из глаз. Что толку, что мне исполнилось 15 лет. Я никому не нужна. Здесь многие люди никому не нужны. Бродят голодные, затравленные овчарками. Каждый день их уводят и убивают.
Да, папа, и я рабыня немецкого барона, работаю у немца Шарлэна прачкой, стираю белье, мою полы. Работаю очень много, а кушаю два раза в день в корыте с «Розой» и «Кларой» — так зовут хозяйских свиней. Так приказал барон. «Русс была и будет свинья»,— сказал он. Я очень боюсь «Клары». Это большая и жадная свинья. Она мне один раз чуть не откусила палец, когда я из корыта доставала картошку.
Живу я в дровяном сарае: в комнату мне входить нельзя. Один раз горничная полька Юзефа дала мне кусочек хлеба, а хозяйка увидела и долго била Юзефу плеткой по голове и спине.
Два раза я убегала от хозяев, но меня находил ихний дворник. Тогда сам барон срывал с меня платье и бил ногами. Я теряла сознание. Потом на меня выливали ведро воды и бросали в подвал.
Сегодня я узнала новость: Юзефа сказала, что господа уезжают в Германию с большой партией невольников и невольниц с Витебщины. Теперь они берут и меня с собою. Нет, я не поеду в эту трижды всеми проклятую Германию! Я решила лучше умереть на родной сторонушке, чем быть втоптанной в проклятую немецкую землю. Только смерть спасет меня от жестокого битья.
Не хочу больше мучиться рабыней у проклятых, жестоких немцев, не давших мне жить!..
Завещаю, папа: отомсти за маму и за меня. Прощай, добрый папенька, ухожу умирать.
Твоя дочь Катя Сусанина".
На обратной стороне конверта было написано: "Дорогие дяденька или тетенька, кто найдет это спрятанное от немцев письмо, умоляю вас, опустите сразу в почтовый ящик. Мой труп уже будет висеть на веревке".
В день своего 15-летия Катя Сусанина, доведённая до отчаяния издевательствами "цивилизованных европейцев", покончила с собой.
Это письмо впервые было опубликовано в «Комсомольской правде» 27 мая 1944 года.
В новый формат представлений о войне эта простая и оттого ещё более страшная история не вписывается никак. Поэтому историю Кати Сусаниной никто молодёжи передавать не будет. Она не пойдёт с попкорном.
Книга "Говорят погибшие герои" есть в Интернете. Это очень тяжёлое, но очень нужное чтение.
источник http://petrovchik.livejournal.com/93789.html
К тому же там никак не освещается тема животной похоти на войне, которая, как нам известно от Никиты Михалкова и Фёдора Бондарчука, в боях имеет главнейшее значение. К тому же старые советские картины очень плохо раскрывают тупость солдат Красной армии, гуманизм эстетов вермахта и, наконец, проявления сверхъестественной силы, которая и определила победившую сторону в войне.
Но есть вещи, которые очень плохо переводятся в формат 3 D. Есть вещи, которые вообще не получается трактовать как-то по новому, потому что это свидетельства тех, кто погиб на войне, значение и смысл которой сегодня пытаются переиначить.
С 1963 по 1990 годы в Советском Союзе выдержала 8 изданий книга "Говорят погибшие герои". В ней собраны последние письма, записки тех, кому не суждено было дожить до Победы. Многие из этих записок находили через много лет, находили почти случайно, обнаруживали при перезахоронении на останках погибших.
Есть там письма героев, чей подвиг вошёл в учебники, есть краткие записки солдат, сделанные за минуту до их гибели.
А вот это письмо было найдено после освобождения маленького города Лиозно в Белоруссии. Жёлтый прошитый нитками конверт нашли, разбирая кладку разрушенной печи. Это последнее письмо 15-летней девочки Кати Сусаниной, обращённое к её отцу:
"Март, 12, Лиозно, 1943 год.
Дорогой, добрый папенька!
Пишу я тебе письмо из немецкой неволи. Когда ты, папенька, будешь читать это письмо, меня в живых не будет. И моя просьба к тебе, отец: покарай немецких кровопийц. Это завещание твоей умирающей дочери.
Несколько слов о матери. Когда вернешься, маму не ищи. Ее расстреляли немцы. Когда допытывались о тебе, офицер бил ее плеткой по лицу. Мама не стерпела и гордо сказала, вот ее последние слова: «Вы, не запугаете меня битьем. Я уверена, что муж вернется назад и вышвырнет вас, подлых захватчиков, отсюда вон». И офицер выстрелил маме в рот...
Папенька, мне сегодня исполнилось 15 лет, и если бы сейчас ты встретил меня, то не узнал бы свою дочь. Я стала очень худенькая, мои глаза ввалились, косички мне остригли наголо, руки высохли, похожи на грабли. Когда я кашляю, изо рта идет кровь — у меня отбили легкие.
А помнишь, папа, два года тому назад, когда мне исполнилось 13 лет? Какие хорошие были мои именины! Ты мне, папа, тогда сказал: «Расти, доченька, на радость большой!» Играл патефон, подруги поздравляли меня с днем рождения, и мы пели нашу любимую пионерскую песню.
А теперь, папа, как взгляну на себя в зеркало — платье рваное, в лоскутках, номер на шее, как у преступницы, сама худая, как скелет,— и соленые слезы текут из глаз. Что толку, что мне исполнилось 15 лет. Я никому не нужна. Здесь многие люди никому не нужны. Бродят голодные, затравленные овчарками. Каждый день их уводят и убивают.
Да, папа, и я рабыня немецкого барона, работаю у немца Шарлэна прачкой, стираю белье, мою полы. Работаю очень много, а кушаю два раза в день в корыте с «Розой» и «Кларой» — так зовут хозяйских свиней. Так приказал барон. «Русс была и будет свинья»,— сказал он. Я очень боюсь «Клары». Это большая и жадная свинья. Она мне один раз чуть не откусила палец, когда я из корыта доставала картошку.
Живу я в дровяном сарае: в комнату мне входить нельзя. Один раз горничная полька Юзефа дала мне кусочек хлеба, а хозяйка увидела и долго била Юзефу плеткой по голове и спине.
Два раза я убегала от хозяев, но меня находил ихний дворник. Тогда сам барон срывал с меня платье и бил ногами. Я теряла сознание. Потом на меня выливали ведро воды и бросали в подвал.
Сегодня я узнала новость: Юзефа сказала, что господа уезжают в Германию с большой партией невольников и невольниц с Витебщины. Теперь они берут и меня с собою. Нет, я не поеду в эту трижды всеми проклятую Германию! Я решила лучше умереть на родной сторонушке, чем быть втоптанной в проклятую немецкую землю. Только смерть спасет меня от жестокого битья.
Не хочу больше мучиться рабыней у проклятых, жестоких немцев, не давших мне жить!..
Завещаю, папа: отомсти за маму и за меня. Прощай, добрый папенька, ухожу умирать.
Твоя дочь Катя Сусанина".
На обратной стороне конверта было написано: "Дорогие дяденька или тетенька, кто найдет это спрятанное от немцев письмо, умоляю вас, опустите сразу в почтовый ящик. Мой труп уже будет висеть на веревке".
В день своего 15-летия Катя Сусанина, доведённая до отчаяния издевательствами "цивилизованных европейцев", покончила с собой.
Это письмо впервые было опубликовано в «Комсомольской правде» 27 мая 1944 года.
В новый формат представлений о войне эта простая и оттого ещё более страшная история не вписывается никак. Поэтому историю Кати Сусаниной никто молодёжи передавать не будет. Она не пойдёт с попкорном.
Книга "Говорят погибшие герои" есть в Интернете. Это очень тяжёлое, но очень нужное чтение.
источник http://petrovchik.livejournal.com/93789.html
а мы добрые все прощаем. и обиду. и сибирь))))) китайцам
Комментарий